Ирина Котельникова
***
Оставьте разговоры! Я - поэт.
И мне под силу гнуть подковы рифмы,
и заточить заржавленный стилет,
апокрифами броситься на рифы.

Пусть Каин вечно кается во мне,
обет молчанья снова я нарушу.
Я обжигаю лезвие в огне,
калёным словом вспарываю душу.

К утру затихнет бушевавший шторм,
оставив перечёркнутые строки.
Какое солнце брызжет из-за штор!
Как быстро осыпается с барокко

сусальной позолоты шелуха...
Поэзия не любит слов наносных.
И робко пробуждается в стихах
смоляный запах заоконных сосен.

Ирина Котельникова
***
За стёклами окон, очков, стеклотары
смеётся и плачет, стоит и идёт,
бренчит на расстроенной хриплой гитаре,
живёт, умирает привычный народ.

В стране, где двойные мораль и стандарты
для ваших и наших, для этих и тех,
где пятая масть и краплёные карты,
имеют двуличные люди успех,

мне выпало жить... Не тянула я жребий.
Я плотью от плоти - российских корней.
Пусть смыта Витимом, исчезла деревня.
Но горы всё те же и небо над ней.

Смотрю на вершины, что видела в детстве.
Угрюмые думы уносит река.
Остаться бы здесь недопетою песней
вот так же, как скалы вдали - на века.

И пусть кто-то смотрит сквозь мутные призмы...
Подросток-берёза наденет стихарь,
и россыпь брусники для беличьей  тризны
заменит бродягам случайным - сухарь.

Ирина Котельникова
***
Ещё жива деревня за пригорком...
Висит на прясле тканый половик.
Ещё сметана в кринке не прогоркла.
От тяжких дум подсолнух не поник.

Ещё жива бобылка баба Фрося.
Подол - узлом. Шагает на покос.
Ей нужно жить, покуда ноги носят.
А где помрёт, там будет и погост...

Ирина Котельникова
***
Сегодня хоронили совесть...
Плыл гроб над праздною толпой,
и выводил печально соло
французской дудочкой гобой.

Откуда взялся он, не знаю –
был нанят, сам ли захотел –
старик с иконными глазами?
Он шёл особо. Не в толпе.

Деревенели, ныли пальцы,
лилась мелодия, как стих.
И даже ветер растерялся,
клубком свернулся и затих.

Толпа привычно бормотала
о постороннем – просто так.
За веткой ветка отлетала.
И ощущалась пустота.

Как будто где-то во Вселенной
сам Бог со скорбию поник.
Плыл катафалк над миром бренным,
А плакал лишь монах-старик.

Сегодня хоронили совесть –
чужую совесть – не его.
И болью старого гобоя
не заглушалcя  звук шагов.

Не грела ряса и подрясник –
других одежд не надевал.
И только Богу было ясно –
он шёл и совесть отпевал.

Ирина Котельникова
***
Багул не выразить в словах - 
они бедны, когда на сопках
весна раскинет покрова,
и на прогалинах и тропках,
на каждом робком пятачке
вдруг заалеет, вспыхнет кустик...
Навстречу солнечной мечте
сбегу в багул от зимней грусти.
Сбегу в багуловый рассвет!
Сегодня ночью мне приснилось,
что там, где льётся дивный свет,
однажды детство заблудилось.

Ирина Котельникова
***
Позови меня в детство,
луг, цветущий в июне.
Дай мне снова вглядеться 
в повзрослевшую юность.
Дай по тропке вернуться
в ту страну, где мечтала,
и мечтам улыбнуться...
Знаешь, луг, я устала
прятать душу от взглядов,
словно крестик нательный.
Позови меня в радость,
дай мне в счастье поверить.

Ирина Котельникова
***
Мир нереальный, мир нечёткий
слух странным шёпотом ласкал.
Камней обкатанные чётки
перебирал внизу Байкал.

Дождь ожерелья поразвесил
на нити крепкие травы,
и сквозь туманную завесу
плыл мне навстречу мыс Курлы.

Бог перемешивал палитру
не наяву и не во сне...
Байкала долгая молитва
была сегодня обо мне.

Ирина Котельникова
***
Мы - вне времён. Поэзия бессмертна.
Мы крест несём сквозь гоготы толпы.
На пасквилях в замызганных конвертах
рисуют тщетно недруги гробы.

Мы - вне времён! Прислушайся, эпоха!
Запомни наши лица, имена.
Строку, последним прерванную вздохом,
в скрижаль запишет бережно страна.

Но что нам благодарные потомки...
Легко ушедших помнить и жалеть.
Гонимых, презираемых, бездомных -
любите нас пока мы на земле!

Ирина Котельникова
***
Когда строка 
на кончике пера,
порой мы слишком поздно замечаем,
что тот, кто рядом был ещё вчера,
успехом нашим скрытно огорчаем.

В глаза не скажет, виду не подаст.
Как паучок соткёт он паутину,
огласке сокровенное предаст,
чуть-чуть при этом исказив картину.

Всего чуть-чуть... 
Он в слухах знает толк
и телефонов детскую привычку
соседу в ухо доносить лишь то, 
что лишь чуть-чуть от истины отлично.

Всего чуть-чуть не искренен твой друг,
всего чуть-чуть не искренен приятель...
Но лучше враг, чем человек-паук.
Враг во вражде привычней и понятней.

Ирина Котельникова
***
Поле русское,поле дикое
заросло травой 
            выше пояса,
по росе коса здесь не вжикает -
ни мужичьего духа, ни голоса.

Поле буйное, разнотравное.
Эх, духмяное, эх, медовое...
Где вы левые, где вы правые?
Али ноженьки ваши пудовые?

Крикнет во поле мать-Россиюшка -
возвращается эхо стократное,
да заплачет дождём небо синее.
Обессилела силушка ратная.

Обессилела,задурманилась,
аки сорной травой-повиликою.
За рассветами, за туманами
понапрасну Русь-Матушка кликает.

Серп блеснёт в руках намозоленных.
Русь повесит пучок над иконами,
чтобы отчее поле раздольное
по молитвам её детям вспомнилось.

Поле русское, поле дикое...