(продолжение. Начало вверху)
Первопроходцы.
Первопроходцы
Освоение Сибири невозможно представить без казачества. И началось оно не от Якутии, как упомянуто в статье Википедии... Именно казаки часто были первопроходцами на неизведанных землях. Поистине жалко, что здесь, в определённых рамках, я не смогу назвать много имён. А они сохранились! И по этим спискам, отпискам, скаскам, расспросным речам, челобитным сейчас многие забайкальцы прослеживают историю своих родословных. В 1619 году в только что основанном Енисейском остроге от тунгусского князца Илтика узнают казаки о «великой реке». Сведения интригующие, во многом преувеличенные, возможно рассчитанные на то, чтобы запугать русских, стремящихся освоить и присоединить к России новые территории. Не мирным путём шло это присоединение, не добровольным. И не даром русских называли людьми с «ледяными глазами». По этой реке, рассказывал Илтик, «ходят суды большие и колоколы на них великие есть, звон их... слышат часто, и из пушек с тех больших судов стреляют». Почти в то же время до мангазейских казаков название этой реки доносят тунгусы-буляши – «Лин» - Лена. Начинается соревнование в первенстве освоения новых территорий – не знаю, можно ли назвать это так. Но и те, и другие ринулись в неизведанные края. Не всегда они будут единодушными. Стремление выслужиться и первыми донести до государя опись новых земель приводило к стычкам между отрядами. А так же к двойному сбору ясака с одних и тех же людей. Но, как бы там ни было, это не умаляет заслугу казаков. Многие из них так и остались лежать навечно в якутской мёрзлой земле.
В 1620 году мангазеец Демид Сафонов, по прозвищу Пянда (Пенда) (« пянда» - опушка подола малицы) с отрядом в 40 человек первым решил совершить поход на «великую реку» - Елюене. За время двух зимовок построены зимовья Нижнее Пяндино и Верхнее Пяндино.
Карта путешествия Пянды
Только весной 1623г. Пянда, пройдя волоком вёрст с двадцать, увидел, наконец, Лену. Впервые проплывают его суда мимо устья левого притока-Витима и правого-Олёкмы. Совсем рядом, по сегодняшним меркам, с будущим Чаринским зимовьём. В интересующий нас период в бассейне реки Чары проживают, как якутские, так и тунгусские роды. В ценральной части Якутии укрепляется власть кангаласского князца Тыгына. Кангаласские племена позднее расселятся и по р.Чаре. Вдоль р.Чары расселяются также якутские - миитские племена. По сенокосным поймам по обе стороны реки живут роды Уорбун Уса, Жархан Уса, Быйыттах Уса, Амбаардах Уса, Куопру Уса, Молбо Уса. Тунгусское население, а нужно сказать, что к тунгусам в то время относили и эвенков - оленьих людей - в основном состоит из пяти тунгусских родов: Жеюганский, Лаготский, Киндигирский, Хакагирский, Брагатский. Не даром увидел Пянда по обеим сторонам реки и устья Олёкмы множество юрт. О том, что и сама Чара была заселена в низовьях густо по обе стороны реки, говорит и надпись на Чертеже земли Якутского города, составленном тобольским сыном боярским Семёном Емельяновичем Ремезовым (лист 17) – «А по всей речке живут тунгусы Чаринские». Вообще чертежи Ремезова – самый замечательный памятник истории, где мы найдём все остроги и зимовья земли Якутской и не только её. В книге И.И. Серебренникова «Иркутская губерния в изображении Чертёжной книг Сибири Семёна Ремезова, вышедшей в 1913 году говорится: «Чертёжными работами занимался Ремезов в течение многих лет; ещё в 1695 г. он представил в Сибирский приказ карту Сибири, за которую и получил одобрение. После этого, на него было возложено поручение свести в одно целое все присылаемые из Сибири карты. В ноябре 1698 года Ремезов уже выполнил возложенное на него поручения и представил свой новый труд думному дьяку Сибирского приказа Андрею Андреевичу Виниусу, и за работу был пожалован выходом Великого Гоударя и пятью рублями денег... Продолжая и затем, по приказанию Виниуса, свои картографические работы уже в Тобольске, Ремезов, при помощи трёх своих сыновей, начертил так называемую Чертёжную книгу Сибири, окончив свои работы к 1 января 1701 г.» К этим чертежам мы ещё вернёмся, а сейчас снова пойдём вслед за Пяндой. О том, что Пянда побывал не только на Лене с притоками Витимом и Олёкмой, но и в центре Якутии, говорится в якутских преданиях о Тагыне. Неведомые пришельцы пришли на Якутскую землю. Они поражали своим умением работать, своей мудростью. Но так же, как появились, так внезапно и исчезли.
Через пять лет после Пянды, разведанным путём пошёл на Лену другой землепроходец Василий Бугор.
А летом 1629г. в Якутию приходит отряд атамана Ивана Галкина. И этот отряд тоже проплывает мимо устьев Витима и Олёкмы, и, как Пянда, видит на берегу множество якутских юрт. Галкин даёт и меткие, краткие характеристики рекам: Витим – «а поперёк ... с версту», Олёкма – «шириной версты с полторы и больше», Алдан – «поперёк версты с две». Казаки не просто проплывают по новым землям и описывают их, они ставят на пути зимовья остроги, собирают ясак с местного населения. Ясак с 1601 года был установлен в определённой норме для всех инородцев Сибири: 10 соболей с женатых, и 5 соболей с холостых. На деле же дело далеко не ограничивалось соболями. Но именно ясачные книги являются своего рода переписными книгами, где значатся фамилии людей ясачных.
В 1632 году в Якутию попадает служилый человек Пётр Бекетов. Перечисляю имена и не перестаю удивляться сведениям, попавшим в Википедию:
«Первым из русских попал на север Забайкалья в 1639г. Максим Перфильев»...
Вот так Забайкалье одним росчерком ограничили территорией Витима и Каларского района... Хотя все эти земли были территорией Якутии. Куда же девать предыдущие отряды казаков? Именно Пётр Бекетов ставит у устья Олёкмы в 1635 острог и из него ходит «для ясачного сбору» по Олёкме и её главному притоку Чаре, а также большому Патому и Витиму. И именно вблизи Олёкминского острожка появляются ясачные зимовья. Нет данных, что Чаринское зимовьё основал Бекетов, но такая версия вполне реальна. Как и то, что дата основания зимовья Чаринского могла быть и ранее 1648года...
Ещё в 1633 году енисейский сын боярский Иван Козьмин ставит на Ленском берегу у устья Олёкмы ясачное зимовьё. Вообще устье Олёкмы, даже с делением в советские времена Якутии на куски не было территорией Забайкальского края. Слово «олёкминский» появляется по названию реки, но никак не по этой территории. Олёкминск же с историей зимовья и острога – это история исконной территории Якутии.
В сборнике «Крайний север к 1934г.» - приложение к журналу Советский Север на стр. 17 в таблице можно увидеть надпись под №5 – Восточно-Сибирский край. Витимо-Олёкминский (эвенкийский) национальный округ, который отнюдь не возглавляется Олекминском. Административным центом вписан р.п.Калакан, район Каларский, нац., в том числе пос. Сов. 11 октября возглавляется административным центром с.Чара, и тут же вписан административный центр р.п. 11 октября (привожу данные так, как они записаны в таблице).Сама книга у меня отсканирована полностью, как и многие другие исторические документы и книги. Почему этот момент важен? А представьте тогдашний путь в 10 дней от Олёкминского острога, и станет понятно, что зимовьё Чаринское находилось буквально под боком. О том, что ходу было именно 10 дней чуточку позднее. Немного о том, что же представляли из себя ясачные зимовья. Это были простые избы с большой глиняной печью, со слюдой, а то и кусками льда вместо окон. Кстати, слюду на лёд заменяли зимой именно по причине бережливости, чтобы не лопнула от мороза. В отличие от языческих, охотничьих зимовьюшек, около ясачного зимовья ставился большой деревянный крест. Иногда зимовья объединяли несколько таких изб. И Чаринское зимовьё могло так же состоять не из одной избы. По спискам, которые я приведу ниже, видно, что число служилых людей было и десять, и больше. А остроги огораживались тыном с заострёнными вверху концами. В них было уже несколько изб. Иногда жильём служили землянки. Олёкминский острог мало в период своего основания отличался от зимовья. В нём были «изба ясачная с нагороднею, да против избы в острожке ж сенишка, да против сенишек в острожной стене два анбара ветхие, да против ясачной избы на... стороне анбар казённый о двужильях». В острогах ставились часовни или возводились церкви. Вообще заселение земель шло одновременно с распространением православной веры: «... А буде, кто из ясачных людей похочет креститься своею волею и тех людей вместе крестить, сыскав при них допреж, что своею ли волею они хотят креститься, а, крестя служилый пол, устраивать их в государеву службу и верстать их государевыми денежным и хлебным жалованием, смотря по людям, кто в какую статью пригодиться, в выбылыя русских служилых людей места; а будет кто их женскаго полу жёнки или девки похотят креститься и тех жёнок и девок по тому же велеть крестить и выдавать замуж за новокрещенов же и за русских служилых людей», - такой наказ давался одному из Якутских воевод. Переход в служилые люди крещаемых освобождал от ясака, но на деле известно немало жалоб новокрещёных якутов, что ясак с них по-прежнему берут. В острогах же содержали и аманатов – заложников из местного населения, чтобы их сродники платили положенную часть ясака вовремя. Таким образом, ещё до прибытия Перфильева, за ясаком по Чаре ходит Бекетов... Бекетов же ставит и Ленский (Якуцкий) острог. В 1639 году этот острог, переносимый из-за затопления на более удобное место, царским указом объявлен центром Якутского воеводства, объединившего огромную территории. Восточной Сибири.
Пути к Амуру
И только в 1638 году из Енисейска на службу в Якутию направляется казачий атаман Максим Перфильев «для прииску и проведывания новых землиц неясачных людей». Казаки отправлялись на службу погодно, но на деле их пребывание на вверенных землях затягивалось. У Максима Перфильева, как и у последующих за ним первопроходцев, было конкретное задание – найти путь к Амуру. С отрядом в 36 человек он зимует в Олёкминском острожке. Расспрашивает у местного населения о путях на Амур. Возможно, и чаринские тунгусы встречаются в это время с ним, принося ясак. Свидетельств об этом не осталось. И был ли он на притоках Олёкмы – тоже не известно. Перфильеву говорят, что на Амур можно попасть по Витиму, один из притоков которого близко подходит к Амуру. Весной 1639 года Перфильев достиг устья Витима. Для этого ему совершенно не нужно было плыть по Чаре и попадать в Чаринское зимовьё или строить такое зимовьё на Чаре. Олёкма-Лена –Витим – устья рек, изведанные до него. Путь Перфильева в сущности даже не затронул Каларский район. В своём походе он дойдёт до устья Цыпири (Цыпы), до порогов. У него закончатся хлебные припасы и он вынужден будет вернуться назад. В этом Витимском походе ценными окажутся сведения, полученные от тунгусского шамана Камбайки, который подтвердит сведения об Амуре, о том, что живёт в устье Витима «даурский князец Батога... в рубленных юртах... скота и соболя у него много... Есть у него серебро. Он покупает его на соболи на Шилке-реке у князца Лавкая. На Шилке реке живут пашенные люди. Хлеб у них всякий... А Шилка-река пала в Ламу. А Ламу де называют морем...». Кстати, о Шилке реке... И Шилку реку и Амур часто путали. И одно из названий Амура и есть Шилкар. В моей теме всплывёт имя другого богатого «иноземца» Балтуги. Но он будет ближе к Чаринскому зимовью. И этот Балтуга хорошо знал тайгу. И тоже был довольно состоятельным. Возможно, что путь с Амура через Тунгирский волок и Олёкму, который откроют позднее и попадут всё же к Лавкаю связывал и Батогу с Якутией. Созвучие имён смущает, как и то, что «моему» Балтуге служилые люди уделят «персональное» внимание. А сведениями от Перфильева воспользовался первый воевода Якутии Пётр Петрович Головин. Сохранились так называемые «расспросные речи» Вижевцева, где Перфильев подтвердил, что на Амур только Витимом можно попасть, и только «де с Олёкмы реки». Примерно в это же время возвращается с похода Иван Москвитин, который тоже сообщил сведения об Амуре. Головин собирает несколько отрядов для подтверждения сведений об Амуре. И с Амура позднее всё же будут попадать служилые люди и на Шилку, и дальше в глубь Забайкалья.
По Витимскому пути Перфильева в 1641 году идёт письменный глава Еналей Бахтеяров. Но и он не завершает путешествие, но благодаря ему, остаются подробные описания Витима с указанием мелей, порогов и речек. Захваченный тунгусский шаман Лавага рассказывает не только об Амуре, но и реке Зее.
Экспедиция Василия Пояркова доходит до Амура и даёт сведения о путях на Амур и с Амура - Витимском, Алданском и вдоль Охотского побережья.
Все эти экспедиции, начиная с упомянутого в Википедии Перфильева, к Чаринскому зимовью отношения фактически не имеют. Точно так же, как и экспедиции по другому пути – Тунгирскому. И все Тунгирские зимовья в те времена будут иметь непосредственное отношение к Якутии.
В 1646 году промышленный человек Григорий Вижевцев (о расспросных речах его я упоминала) с 6 человеками по Олёкме добрался до р.Тугирь (Тунгир). Кстати, вот ещё один претендент на постройку зимовья Чаринского, которое первоначально вполне могло быть и охотничьим. На Тунгире они поставили зимовьё и стали охотиться в его окрестностях. От тунгусов они узнали, что от Тугиря по волоку рукой подать до Амура. И Вижевцев через Тугирский (Тунгирский) волок через р.Урку действительно попадает на Амур! В 1648 году на Тунгирском волоке, скорее всего на Амазаре, ставит зимовьё Иван Квашнин. И он тоже добирается до Амура, но уже через р.Амазар. Следующими выходит на этот путь Василий Юрьев. В провожатых идёт сам Вижевцев. Они идут с тунгусским толмачом Ларионом Барабанщиком, казаками Ананием Воробьём, Иваном Осетром и Марком Васильевым. Юрьев остаётся обследовать Тунгир, а остальные по Тунгирскому волоку идут на Амур. После зимовке они идут «по чунице Ивашки Квашнина», то есть через Амазар. Так был открыт Олёкминско-Тунгирский путь на Амур.
Именно им пойдёт вскоре Ерофей Павлович Хабаров. И навряд ли в этих целенаправленных походах и Хабарова, и его предшественников интересовало, стоящее в стороне зимовьё Чаринское, где к 1649, когда он отправился в путь, с него уже собирался ясак. А вот на Тунгире Хабаров ставит новое зимовьё – уже третье по счёту в этой местности. Отряд его к тому времени насчитывал 70 человек. Так что зимовьё изначально имело несколько изб. Но острожная стена была построена гораздо позднее. И именно Тунгирское, а не Чаринское зимовьё, как говорится в Википедии, играло свою роль, пока нужны были пути на Амур, и завершает своё существование и зимовьё и острог гораздо раньше Чаринского зимовья, которое продолжает выполнять роль ясачного сборного пункта.
В статье использованы материалы из архивов Якутии, Википедии, Отчёт о Витимо-Олёкминской экспедиции Кропоткина, отчёт И.Ефремова о работе в Чарской котловине, книга «Сибирские города», Следственное дело якута Балтуги Тимиреева – «1676-1679г. Акты, относящиеся до ясачного якута Балтуги Тимиреева и его действий против царских служилых людей», Чертёжные карты Ремезова – Чертёх Якуцкого города –лист 17, материалы Н.Яковлева, работа Парниковой А.С. «О расселение якутов в 17-18вв.» Благодарю участников сайта «Предыстория» за помощь в поисках нужных архивных материалов.
Ирина Котельникова –член Союза журналистов России.
|
